_без автора (62)
Августин Блаженний (5)
Адлер, Мортімер (1)
Антисері, Даріо (3)
Арістотель (5)
Арендт, Ханна (4)
Ассаджіолі, Роберто (1)
Бейлі, Аліса (7)
Бекон, Френсіс (2)
Беме, Якоб (4)
Бергсон, Анрі (2)
Берклі, Джордж (1)
Блаватська, Олена (6)
Боден, Жан (1)
Боецій (1)
Бубер, Мартін (2)
Василій Великий (3)
Вейт, Артур Едвард (1)
Велінг, Георг фон (1)
Вергілій (1)
Власовський, Іван (5)
Вольтер (3)
Гадамер, Ганс Георг (1)
Гайдеггер, Мартін (4)
Гасенді, П`єр (2)
Гегель, Георг Вільгельм Фрідріх (5)
Гермес Трисмегіст (3)
Гете, Йоганн (2)
Гоббс, Томас (2)
Грін, Томас Хілл (3)
Григорій Богослов (1)
Григорій Ніський (2)
Григорій Палама (5)
Гроцій, Гуго (1)
Гуссерль, Едмунд (1)
Діоген Лаертський (1)
Діонісій Ареопагіт (1)
Дамаскин, Іоан (1)
Дамаський Діадох (1)
Данте Аліг`єрі (1)
Джеймс, Вільям (9)
Дильтей, Вильгельм (2)
Екхарт, Іоганн (1)
Епіктет (2)
Еразм Ротердамський (1)
Золотоустий, Іоанн (10)
К`єркегор, Серен (7)
Кальвін, Жан (1)
Кампанелла, Томмазо (3)
Кант, Іммануїл (7)
Кирило Александрійський (3)
Климент Олександрійський (4)
Ліонський Іриней (2)
Левінас, Еммануель (2)
Лок, Джон (3)
Лужницький, Григорій (1)
Лютер, Мартін (4)
Мірандола, Піко делла (1)
Макарій Коринфський (2)
Максим Ісповідник (2)
Марк Аврелій (1)
Микола Кузанський (2)
Могила, Петро (1)
Монтень, Мішель де (2)
Мор, Томас (2)
Огієнко, Іван (2)
Оріген (2)
Ортега-і-Гассет, Хосе (3)
Парацельс, Теофраст (2)
Паскуаліс, Мартинес де (1)
Петрарка, Франческо (3)
Пламер (Хей), Джордж Вінслоу (1)
Платон (6)
Плотін (2)
Плутарх (2)
Порфирій (3)
Прокл (5)
Птолемей, Клавдій (1)
Рікер, Поль (6)
Рассел, Бертран (2)
Реріх, Олена (1)
Розенцвейг, Франц (1)
Рудольф, Курт (1)
Руссо, Жан-Жак (1)
Сільвестр (Малеванський) (5)
Сартр, Жан-Поль (1)
Сведенборг, Емануель (3)
Сен-Мартен, Луі Клод (1)
Сенека (1)
Сковорода, Григорій (4)
Слобідський, Серафим Олексійович (1)
Соловйов, Володимир Сергійович (2)
Спіноза, Бенедикт (2)
Сузо, Генріх (1)
Тома Аквінський (6)
Томашівський, Степан (1)
Філарет (Гумілевський) (4)
Філон Александрійський (1)
Фічино, Марсіліо (1)
Фрейд, Зигмунд (5)
Цицерон (4)
Шеллінг, Фрідріх Вільгельм (3)
Шиллер, Фрідріх (1)
Шлеєрмахер, Фрідріх (2)
Шопенгауер, Артур (2)
Штайнер, Рудольф (2)
Юм, Девід (2)
Юнг, Карл Густав (6)
Ясперс, Карл Теодор (3)
_без автора (62)
Августин Блаженный (5)
Адлер, Мортимер (1)
Антисери, Дарио (3)
Арендт, Ханна (4)
Аристотель (5)
Ассаджиоли, Роберто (1)
Бейли, Алиса (7)
Бёме, Якоб (4)
Бергсон, Анри (2)
Беркли, Джордж (1)
Блаватская, Елена (6)
Боден, Жан (1)
Боэций (1)
Бубер, Мартин (2)
Бэкон, Френсис (2)
Василий Великий (3)
Веллинг, Георг фон (1)
Вергилий (1)
Власовский, Иван (5)
Вольтер (3)
Гадамер, Ханс-Георг (1)
Гассенди, Пьер (2)
Гегель, Георг Вильгельм Фридрих (5)
Гермес Трисмегист (3)
Гете, Иоганн (2)
Гоббс, Томас (2)
Григорий Богослов (1)
Григорий Нисский (2)
Григорий Палама (5)
Грин, Томас Хилл (3)
Гроций, Гуго (1)
Гуссерль, Эдмунд (1)
Дамаский Диадох (1)
Дамаскин, Иоанн (1)
Данте Алигьери (1)
Джеймс, Уильям (9)
Дильтей, Вильгельм (2)
Диоген Лаэртский (1)
Дионисий Ареопагит (1)
Златоуст, Иоанн (10)
Ириней Лионский (2)
Кальвин, Жан (1)
Кампанелла, Томмазо (3)
Кант, Иммануил (7)
Кирилл Александрийский (3)
Климент Александрийский (4)
Кьеркегор, Сёрен (7)
Левинас, Эммануэль (2)
Локк, Джон (3)
Лужницкий, Григорий (1)
Лютер, Мартин (4)
Макарий Коринфский (1)
Максим Исповедник (2)
Марк Аврелий (1)
Мирандола, Пико делла (1)
Михаил, митрополит (1)
Могила, Петр (1)
Монтень, Мишель де (2)
Мор, Томас (2)
Николай Кузанский (2)
Огиенко, Иван (2)
Ориген (2)
Ортега-и-Гассет, Хосе (3)
Парацельс, Теофраст (2)
Паскуалис, Мартинес де (1)
Петрарка, Франческо (3)
Пламмер (Хей), Джордж Уинслоу (1)
Платон (6)
Плотин (2)
Плутарх (2)
Порфирий (3)
Прокл (5)
Птолемей, Клавдий (1)
Рассел, Бертран (2)
Рерих, Елена (1)
Рикёр, Поль (6)
Розенцвейг, Франц (1)
Рудольф, Курт (1)
Руссо, Жан-Жак (1)
Сартр, Жан-Поль (1)
Сведенборг, Эмануэль (3)
Сен-Мартен, Луи Клод (1)
Сенека (1)
Серафим Слободской (1)
Сильвестр (Малеванский) (5)
Сковорода, Григорий (4)
Соловьев, Владимир Сергеевич (2)
Спиноза, Бенедикт (2)
Сузо, Генрих (1)
Томашевский, Степан (1)
Уэйт, Артур Эдвард (1)
Филарет (Гумилевский) (4)
Филон Александрийский (1)
Фичино, Марсилио (1)
Фома Аквинский (6)
Фрейд, Зигмунд (5)
Хайдеггер, Мартин (4)
Цицерон (4)
Шеллинг, Фридрих Вильгельм (3)
Шиллер, Фридрих (1)
Шлейермахер, Фридрих (2)
Шопенгауэр, Артур (2)
Штайнер, Рудольф (2)
Экхарт, Иоганн (1)
Эпиктет (2)
Эразм Роттердамский (1)
Юм, Давид (2)
Юнг, Карл Густав (6)
Ясперс, Карл Теодор (3)
2021-09-24
Таким образом, моральная ценность поступка заключается не в результате, который от него ожидается, следовательно, также и не в каком-нибудь принципе [совершения] поступков, который нуждается в заимствовании своей побудительной причины от этого ожидаемого результата. Ведь ко всем этим результатам (собственному приятному состоянию и даже способствованию чужому счастью) могли бы привести и другие причины, и для этого, следовательно, не требовалось воли разумного существа, а ведь в ней одной можно найти высшее и безусловное благо. Поэтому только представление о законе самом по себе, которое имеется, конечно, только у разумного существа, поскольку это представление [а не ожидаемый результат есть определяющим основание воли], может составлять то столь предпочтительное благо, которое мы называем нравственным и которое имеется уже в самой личности, поступающей согласно этому представлению, а не ожидается еще только в результате [поступка].
Однако что же это за закон, представление о котором, даже безотносительно к ожидаемому от него результату, должно определить волю, дабы последняя могла считаться непременно и безусловно доброй? Так как я лишил волю всех побуждений, которые для нее могли бы возникнуть из соблюдения какого-нибудь закона, то не остается ничего, кроме общей законосообразности поступков вообще, которая и должна служить воле принципом. Это значит: я всегда должен поступать только так, чтобы я также мог желать превращения моей максимы во всеобщий закон. Здесь законосообразность вообще (без того чтобы полагать в основу некоторый закон, определяемый к тем или иным поступкам) есть то, что служит и должно служить воле принципом, если долг вообще не пустая фантазия и химерическое понятие; с этим согласен и обыденный человеческий разум в своих практических суждениях, и он постоянно имеет в виду упомянутый принцип.
Пусть например, ставится вопрос: могу ли я, если я нахожусь в затруднительном положении, дать обещание с намерением его не сдержать? Здесь я легко усматриваю различный смысл, какой может иметь этот вопрос: благоразумно ли давать ложное обещание, или сообразно ли это с долгом? Первое, без сомнения, часто может иметь место. Правда, я прекрасно вижу, что недостаточно еще с помощью этой увертки выбраться из затруднительного положения в данный момент, следует еще хорошенько обдумать, не могут ли из этой лжи возникнуть для меня впоследствии гораздо большие затруднения, чем те, от которых я сейчас хочу избавиться; а так как при всей моей мнимой хитрости не так-то легко предусмотреть последствия, чтобы раз потерянное доверие не повредило мне куда больше, чем все то зло, которого я сейчас думаю избежать, то не благоразумнее было бы поступать согласно всеобщей максиме и вменить себе в привычку что-то обещать не иначе как с намерением исполнить обещанное. Однако мне скоро становится ясно, что такая максима все же имеет в своей основе только боязнь последствий. Быть же правдивым из чувства долга — это другое дело, это совсем не то, что быть таким из боязни вредных последствий: в то время как в первом случае понятие поступка само по себе уже содержит в себе закон для меня, во втором я прежде всего должен осмотреться и взвесить, какие результаты могут для меня быть связаны с этим. В самом деле, если я отступаю от принципа долга, то это безусловно дурно; если же я изменяю своей максиме благоразумия, то это иногда может оказаться для меня очень выгодно, хотя, конечно, надежнее оставаться ей верным. Однако, чтобы прийти кратчайшим и вместе с тем верным путем к ответу на вопрос, сообразно ли с долгом ложное обещание, я спрашиваю самого себя: был бы я доволен, если бы моя максима (выйти из затруднительного положения посредством ложного обещания) имела силу всеобщего закона (и для меня, и для других)? И мог бы я сказать самому себе: пусть каждый дает ложное обещание, если он находится в затруднительном положении, выйти из которого он не может другим способом? Поставив так вопрос, я скоро пришел бы к убеждению, что хотя я и могу желать лжи, но вовсе не хочу общего для всех закона — лгать; ведь при наличии такого закона не было бы, собственно говоря, никакого обещания, потому что было бы напрасно объявлять мою волю в отношении моих будущих поступков другим людям, которые этому объявлению не верят или, если бы они необдуманно сделали это, отплатили бы мне той же монетой. Стало быть, моя максима, коль скоро она стала бы всеобщим законом, необходимо разрушила бы самое себя.
Таким образом, я не нуждаюсь в какой-нибудь глубокой проницательности чтобы знать, как мне поступать, дабы мое воление было нравственно добрым. Не сведущий в обычном ходе вещей, не приспособленный ко всем происходящим в мире событиям, я лишь спрашиваю себя: можешь ли ты желать, чтобы твоя максима стала всеобщим законом? Если ты этого не можешь, то она неприемлема, и притом не из-за ожидаемого от нее вреда для тебя или других, а потому, что она не годится как принцип для возможного всеобщего законодательства. К последнему же разум вынуждает у меня непосредственное уважение, относительно которого я, правда, сейчас еще не знаю, на чем оно основывается (пусть это исследует философ), но по крайней мере понимаю хотя бы следующее: что оно есть определение ценности, которая далеко перевешивает всю ценность того, что восхваляется склонностью, и, далее, что необходимость моих поступков из чистого уважения к практическому закону есть то, что составляет долг, которому должна уступить всякая другая побудительная причина, так как он — условие самой по себе доброй воли, ценность которой выше всего остального.